Сотрудники ГНЦ РФ Федерального медицинского биофизического центра им. А.И. Бурназяна и ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр радиологии» описали опыт лечения и изменение состояния ликвидатора последствий аварии на Чернобыльской АЭС в течение трех десятков лет. На основании полученных данных они предположили, что острый лимфобластный лейкоз, проявившийся у мужчины под конец жизни, почти наверняка был вызван именно Чернобыльской катастрофой. Кроме того, от радиации эта болезнь развивается чаще, чем ранее считалось. Научная статья опубликована в журнале Radiation Protection Dosimetry.
Действие ионизирующего излучения в общем случае повышает вероятность злокачественных перерождений клеток, так как вызывает повреждения ДНК — мутации. Некоторые из этих мутаций приводят к тому, что у клетки снимается ограничение на число доступных для нее делений, и из ее потомков образуются постоянно растущие опухоли. Но разные формы рака встречаются с неодинаковой частотой, и вклад радиации в повышение ее вероятности тоже отличается.
Случай из клинической практики, описанный авторами статьи, дает дополнительную информацию о том, насколько радиационное облучение увеличивает риск проявления некоторых онкологических заболеваний. Российские медики 31 год следили за состоянием мужчины, получившего дозу 4,3 Грей равномерно по всему телу при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Из этого срока на протяжении 27 лет у него замеряли количество различных типов клеток крови и изучали состояние их и их предшественников: смотрели, есть ли аномально делящиеся клетки, и если да, то в каком количестве и состоянии.
Пациент был заместителем начальника одного из турбинных цехов Чернобыльской атомной электростанции. 26 апреля 1986 года он принимал участие в ликвидации последствий аварии и получил дозу гамма- и бета-излучения 4,3 Грея (более поздние радиологические измерения эмали зубов показали дозы 3,1 и 4 Грея). Это соответствует острой лучевой болезни (ОЛБ) II степени. Ее первые симптомы — рвота, диарея, слабость и нестабильность походки — проявились через два часа после радиационного воздействия. Облучение было равномерным по всему телу. Через неделю у больного резко упало число лейкоцитов, нейтрофилов и лимфоцитов, а к 12 дню — и тромбоцитов. С тех пор содержание различных клеток крови и их состояние у пациента определяли регулярно в течение многих лет.
До аварии у пациента уже было доброкачественное перерождение печени.
А в сентябре 1986-го у него обнаружили австралийский антиген — признак наличия в печени вируса гепатита С, однако препараты против него мужчине стали давать только через 12 лет. (Ряд вирусов, в том числе этот, повышает вероятность развития злокачественных опухолей.)
Кроме того, больной еще до Чернобыля страдал язвой желудка, тяжесть которой к 1988 году существенно выросла. Это заболевание у него лечили до 2004-го. Тогда же у пациента диагностировали артериальную гипертензию (давление 170/105 мм рт. ст.). К тому моменту он уже перенес радиационную катаракту на оба глаза и многочисленные инфекции дыхательных путей.
В 2012, 2014 и 2015-м больному удалили несколько базальноклеточных карцином кожи с разных частей головы. В 2014-м у него обнаружили рак предстательной железы, но в мае 2015 года лучевая терапия, в сумме давшая ему дозу облучения 35 Грей (точечно), перевела заболевание в стадию ремиссии. Но уже к декабрю состояние мужчины ухудшилось: он жаловался на общую слабость и одышку. В июне 2016-го ему диагностировали устойчивую к лечению анемию, которая быстро переросла в острый миелобластный лейкоз (ОМЛ). Несколько курсов химиотерапии не улучшили ситуацию, и 15 марта 2017 года мужчина умер от инфекционного осложнения ОМЛ — двусторонней анемии. Ему было 67 лет.
Цитогенетические исследования предшественников клеток крови пациента, проводившиеся много лет, показывали аномальное число клеток с мутациями определенного типа — хромосомными транслокациями. Их частота в 42—54 раза превышала норму. Транслокация — это перенос участка одной хромосомы и содержащихся там генов на другую хромосому. Некоторые из транслоцированных хромосом не смогли нужным образом разойтись и остались частично слитыми, подобно «сиамским близнецам». Содержащие их клетки функционировали неправильно.
Острый миелобластный лейкоз — одна из редких разновидностей рака. В 2012 году его распространенность в России составляла 11,2 случая на 100 000 человек. У перенесших острую лучевую болезнь II−III степени вероятность ОМЛ наиболее велика в первые 10 лет после поражения, а потом она снижается до среднестатистической. Таким образом, за 30 лет после аварии на ЧАЭС из 106 ликвидаторов, не погибших в первые месяцы после аварии, один должен был заболеть ОМЛ. В реальности число случаев острого миелобластного лейкоза среди них к настоящему моменту составило пять человек. Таким образом, ионизирующее излучение чаще вызывает острый миелобластный лейкоз, чем думали раньше. Поэтому, хотя у описанного пациента было особенно много факторов риска ОМЛ (среди них гепатит С и лучевая терапия рака простаты), очень велика вероятность, что именно облучение 26 апреля 1986 года привело к развитию у него острого миелобластного лейкоза.
Источник контента: nformio.ru
